– Татьяна Никандровна, как Вы рискнули пусть и мизерным – всего-то тиражом в 100 экземпляров – выпустить книгу, уже ставшую библиографической редкостью, ведь Михаил Васильевич и Вас, и маму, да и бабушку, свою жену, Ираиду Ивановну, ласково, но твёрдо предупреждал: не вам определять своё «я» в литературе!
– Да, он давал строгую оценку маминым прозаическим опытам, мне тоже ответил, когда я 16-летней послала ему, как я сегодня понимаю, сюсюкающее стихотворение («Подснежники в проталинках едва-едва видны, и спрятали мы валенки с прибытием весны»), чтобы я «не занималась чепухой, так как хорошим поэтом стать трудно, а плохих и так достаточно много». Поэт Исаковский был строг и требователен к слову, отсекал от поэзии случайных людей, в том числе и близких по родству, зато – так дедушка Миша воспитывал в нас (в письмах и во время бесед на даче во Внукове, где мы с сестрой Наташей гостили летом) вкус к настоящей литературе.
– Именно поэтому Вы сдерживали себя, не смея опубликовать (как жанр) рассказы мамы, свои зарисовки и стихотворения, а также мемуарные заметки бабушки?
– Да, во многом именно поэтому. Необходимо было время, личный писательский опыт и возникновение чувства обязанности прежде всего перед краеведческой и литературной общественностью Смоленщины, чтобы мы осознали необходимость рассказать ей о нас, как о людях, которые были не просто свидетелями жизни великого советского поэта, а помогали ему жить и трудиться, а он помогал – с трогательной заботой и вниманием – это делать нам.
А главным поводом для издания сборника стал обнаруженный мной в мамином архиве (уже в XXI веке) дневник, датированный 1956 годом. Неудивительно, что мама о дневнике почти забыла (ей ведь на тот момент был 91 год). Многое в этом дневнике оказалось интересным: факты и события и из нашей детской жизни, и наброски маминых произведений, и – главное – дедушкины советы и рекомендации о том, как воспринимать действительность и участвовать, если есть уверенность в чувстве слова, в литературном процессе. Увы, Михаил Васильевич – повторяю – был категоричен, и не поддержанная и не вдохновлённая своим отцом, мама с 60-х годов прошлого века перестала писать, хотя у неё уже почти была готова повесть, над которой она серьёзно работала.
Обидно мне стало. Захотелось поддержать маму, собрать её газетные публикации. Да и не только маму, но и бабушку, которая в начале двадцатых годов влюбилась в молодого сотрудника «Рабочего пути» Мишу Исаковского, завершившего свою журналистскую и литературную карьеру в Ельне, которая потом явилась очень хорошим основанием для дальнейшего творчества Исаковского, ставшего одним из тех людей, которые и определяли лицо главной газеты Смоленщины. Достаточно сказать, что Михаил Васильевич исполнял – почти в течение года – обязанности редактора, так как Валентин Николаевич Астров, редактор «РП», одиннадцать месяцев находился в Москве, не говоря уже о том, что в целом Исаковский проработал в «Рабочем пути» десяток лет.
Так и появилась эта книга, авторы которой: Ираида Ивановна Иванова, первая жена поэта, подарившая ему дочь, мою маму, Елену Михайловну Сальникову, и я, Татьяна Шаперина, внучка дедушки Миши, год рождения – 1948-й.
– Давайте теперь пройдём по структуре сборника, чтобы те, кто читает наше интервью, имели более полное представление о книге «Воспоминания о М.В. Исаковском – и не только…»
– Во-первых, это заметки «В начале пути» – о годах совместной жизни моей бабушки, Ираиды Ивановны, с Михаилом Васильевичем, их молодости. Заметки предварил эпиграф-резюме известного смоленского писателя Юрия Пашкова, который был хорошо знаком с М.В. Исаковским. Юрий Васильевич подчёркивает: «Житейские случаи, описанные И.И. Ивановой с чувством такта и уважения к памяти поэта, раскрывают главные и основные черты в характере Михаила Васильевича – человека деликатного, скромного и чистого».
Во-вторых, это очерк «О моём отце» (1979 г.), принадлежащий перу Елены Михайловны Сальниковой, из которого приведу характерный кусок о том, как дедушка проведывал мою маму (она в течение трёх месяцев лечилась в Боткинской больнице). Итак, цитирую:
«Было 2 марта 1941 года. Отец пришёл какой-то торжественный, нарядный. Кроме обычных коробок со сладостями держал в руке огромный букет пушистых, нежных мимоз. Было удивительно приятно видеть эти живые цветы, когда за окном ещё настоящая зима с морозами и большими сугробами. А тут словно сама весна шагнула в комнату. Отец протягивает мне этот букет – и поздравляет меня.
– С чем? – спрашиваю я, недоумевая, и нерешительно принимаю эти, как мне казалось, вовсе не мне предназначенные цветы.
– Ну, здрасьте! – улыбка трогает губы отца, и весёлые лукавинки видны сквозь очки в его глазах. – А сегодня ведь знаменательная дата...
Я напрягаю память:
– А какая?
– Тебе ведь сегодня стукнуло восемнадцать лет!
Я начисто забыла про этот день, а отец – не забыл. И – цветы! Это были первые в моей жизни цветы, подаренные мне. Я до сих пор ясно вижу его с пышным букетом мимоз, слегка улыбающегося, с лукавинкой во взгляде».
В-третьих, в сборнике помещены два маминых стихотворения – «В Москву!» (1950 г.), «Неудача» (1954 г.), её рассказы «Надя» (1954 г.), «Валька» (1955 г.), «Осенний вечер» (1955 г.), «Непогодь» (1955 г.), «На дороге» (19578 г.), «Птичка» (1960 г.), повесть «Тамара» (1959 г.).
А ещё в книге есть мои стихи, пародии, заметки с натуры…
– Татьяна Никандровна, по рассказам Веры Андреевны Звездаевой, смоленского прозаика, Михаил Васильевич обладал необыкновенным чувством юмора. Добрая ирония присутствует и в его лирических текстах, ставших основой столь любимых народом песен. Наверняка доброту дедушки и его весёлые подначки чувствовали и вы, отдыхая, начиная с 1956 года, каждое лето у него на даче в Подмосковье?
– Без шуток Михаил Васильевич не мог прожить и дня (так же как и без серьёзной работы над словом). Я никогда не видела дедушку сердитым, строгим или мрачным. Он обращался к нам с Наташей всегда с улыбкой, часто называя меня Колоб, её – Лиса. Шутки вворачивал постоянно. Например, едем в магазин покупать материал мне на платье, а дедушка комментирует: «Едем покупать ткани для Тани». Или возьми – и скажи: «А в Югославии информационное агентство «Танюг» названо в твою честь!» Ну как тут было не поверить!
Когда училась в старших классах, писала ему, а он, отвечая, подписывался «Дед-травоед», давая понять, что лечит свои недуги настойками на травах.
– Главным недугом, которым Михаил Васильевич тяготился всю жизнь, была суперблизорукость. В музее во Всходах Угранского района я видел его очки, толщина линз которых чуть ли не десять сантиметров!
– Да, живи Михаил Васильевич сейчас – окулисты, конечно же, избавили бы его от тяжелейшей близорукости, настолько далеко шагнула в своём развитии офтальмология. Ну а что касается того времени, то дедушка, по крайней мере, на людях, старался не замечать свой недуг.
В двух шагах от дачи начинался лес. – А ну, пошли за грибами, – говорил Михаил Васильевич. И всегда первым находил их. Учил нас отличать съедобные грибы от поганок. Угадывал, где растут опята, чувствовал их запах. А то вдруг мог остановиться у берёзы и гладить её по шершавому стволу как нечто живое, родное, что-то рассказывающее существо…
– Концепт деревьев, леса для Михаила Исаковского, по-моему, способствовал той ткани психологического параллелизма, которая постоянно присутствует в его стихах. Вспомним хотя бы: «..И подумал: дай-ка я на память у дороги вишню посажу!», или – «Расцветали яблони и груши», или – «В лесу прифронтовом…» В следующем году мы будем отмечать 120-летие со дня рождения Михаила Васильевича. В связи с этой впечатляющей датой хорошо бы нынче посадить во Всходах сад «Катюша» имени М.В. Исаковского (в прошлом году «Катюше», этому хиту мирового значения, исполнилось 80 лет). Об идее я рассказал Игорю Васильевичу Ляхову, председателю областной Думы, секретарю регионального политсовета партии «Единая Россия», – он её поддержал и обещал помочь в мае заложить писательский сад на Угре. Примете участие в посадке «яблонь и груш»?
– Обязательно приму и сама и приглашу участвовать ещё и сына Владимира с его семьёй, внука Максима, сестру Наташу, у которой замечательные дети и внуки, и всех других наших родственников.
Саду – быть, саду – цвесть!
На снимке: Т.Шаперина и В.Королёв.
Оставить сообщение: