Смоленщина в середине 19 века была богата многими имениями с храмами, живописными парками, добротными домами, домашними театрами и оркестрами. В Смоленской губернии насчитывалось не менее 2,5 тысячи дворянских усадеб. Одной из самых красивых и прекрасно обустроенных была усадьба Глинок Новоспасское Ельнинского уезда. Хозяином и устроителем усадьбы был Иван Николаевич Глинка – отец композитора. 7 января 2023 года ему исполнилось 246 лет со дня рождения. Его имя в разных публикациях и документах упоминается в основном в связи с именем М.И. Глинки. В данной статье хочется рассказать читателям об этом человеке не только как об отце великого композитора, но прежде всего как о незаурядной личности, рачительном хозяине, умном, интеллигентном человеке, верном и преданном гражданине своей Родины.
Иван Николаевич родился в большой семье помещика, заседателя верхнего земского суда в Департаменте Смоленского наместничества, предводителя дворянства Ельнинского уезда Николая Алексеевича Глинки. Он был младшим из 12 детей. На момент его рождения у отца осталось 7 детей, остальные умерли в младенчестве. По традиции, заведённой Екатериной II, отец записал малолетнего сына Ивана в Лейб-гвардии Преображенский полк. В 18-летнем возрасте Иван Николаевич стал капитаном Екатеринославского гренадёрского полка. В отставку вышел в 1798 году.
Помогал отцу вести хозяйство, которое к тому времени представляло собой далеко не крупное владение. Энергичный и предприимчивый, Иван Николаевич не мог устроить усадьбу таким образом, как этого ему хотелось, поскольку его мать, Фёкла Александровна, была полной хозяйкой имения Глинок, с жёстким и властным характером, она имела неограниченную власть над всеми.
Рядом с Новоспасским, в 8 верстах, находилось имение родственника Глинок, Афанасия Андреевича Глинки, Шмаково. Эту усадьбу называли «Версалем в миниатюре», настолько она была роскошно обустроена. Часто бывая в Шмакове, Иван Николаевич восхищался великолепием этого места и мечтал таким же образом перестроить и родное Новоспасское. В семье шмаковского Глинки воспитывалась его младшая сестра Евгения, осиротевшая в 7 лет.
Девушка была хорошо воспитана, образована, имела добрый и мягкий характер. Молодые люди знали друг друга с детства, часто встречались на многочисленных праздниках, и позднее между ними возникло нежное чувство. Они решили связать свои судьбы узами брака. Родители Ивана Николаевича были довольны выбором сына, а Фёкла Александровна только Евгению прочила в супруги своему любимому сыну. Но молодых ожидало испытание. Опекун невесты Афанасий Андреевич не давал согласия на их брак, ссылаясь на родство (у молодых был общий прадед Степан Яковлевич Глинка). Его осторожность была связана с громкими процессами 18 века, по поводу близких родственных браков смоленской шляхты.
Четырежды Иван Николаевич сватался к Евгении, но всё было напрасно. Но Фёкла Александровна не привыкла отступать. Посылает мужа Николая Алексеевича в Смоленскую епархию за разрешением архиерея на брак. Разрешение было дано, но архиерей предписал Николаю Алексеевичу «доставить новоспасскому притчу 40 пудов пшеничной муки для печения просфор».
От епископа Смоленского и Дорогобужского Парфения была дана «Венечная память» – разрешение на брак. С архиерейским разрешением новоспасские Глинки вновь поехали свататься в Шмаково, однако вновь получили отказ.
Фёкла Александровна уговорила сына похитить невесту с её согласия, так как между молодыми была договорённость. Романтическое похищение свершилось 30 мая 1802 года ранним утром. Венчались молодые в Новоспасской церкви Преображения Господня. Венчал их священник Иоанн Стабровский.
«Наши родители женились по любви. Они всю жизнь любили друг друга и были счастивы», – писала их дочь Людмила в своих воспоминаниях. Это был достаточно редкий случай по тому времени.
Иван Николаевич привёз молодую супругу из роскошной усадьбы в небольшой дом своего отца, но молодые были счастливы (Ивану – 25, Евгении – 19) и не замечали неустроенности быта. В 1803 году у них рождается первенец Алексей, а 20 мая 1804 года – Михаил (будущий композитор). После смерти Алексея (он прожил 1,5 года) бабушка забрала Михаила в свои покои, невзирая на мольбу родителей. В то время подчинение старшим было беспрекословным.
В 1805 году Николай Алексеевич умирает и родовое имение Новоспасское по его завещанию поступает к его младшему сыну Ивану с тем условием, чтобы мать его, Фёкла Александровна, жила с ним до её кончины и распоряжалась всем, как прежде, полновластно, что Иван Николаевич, конечно, исполнил.
В 1809 году Фёкла Александровна умирает, и Иван Николаевич получает, наконец, полную свободу. Старый дом с трудом вмещал разросшееся семейство. На 1810 год в семье уже было 5 детей. Возникла острая необходимость строительства нового дома. Вступив в полноправное владение имением и всем имуществом, Иван Николаевич дал волю своим деловым качествам и фантазии. Из Москвы пригласил архитектора для постройки дома, заранее выбрал удобное место. При закладке имения русские помещики руководствовались многими природными факторами: наличие речки, леса, озера. Строились барские дома всегда на возвышенном месте. Парки, фруктовые сады, цветники, искусственные пруды создавались, как правило, руками крестьян. Хозяйственные постройки, скотные дворы, амбары размещали подальше от жилых помещений.
Новый двухэтажный дом Иван Николаевич начал строить рядом со старым домом, на высоком месте. Река Десна неспешно катила свои прозрачные воды по усадьбе. Новый дом в Новоспасском отличался от других смоленских усадеб своей архитектурой и внутренним убранством.
Усадьба строилась по образцу шмаковской, где росла Евгения Андреевна, и дом был точной копией дома в Шмакове. На основе лесного массива на 20 га Иван Николаевич разбил великолепный парк с каскадами прудов, великолепными цветниками, галереями, островками. Цветочный сад тянулся в окружности на 6 вёрст.
Л.И.Шестакова вспоминала: «Ему (отцу) Новоспасское досталось без всяких украшений».
С первых шагов своей хозяйственной деятельности Иван Николаевич резко перестроил весь экономический уклад Новоспасского. Его предприимчивость и энергия прослеживается в разных областях. Это был рассудительный и рачительный хозяин. С усердием и душевным подъёмом молодой Глинка обустраивал своё родовое гнездо.
Но грандиозные планы внезапно нарушила война 1812 года. Ельнинский уезд оказался в эпицентре военных событий. При наступлении врага мирное население спешно уезжало из родных мест в дальние губернии. Иван Глинка срочно отвёз семью (у них уже было 5 малолетних детей) в Орёл к знакомому помещику. В Ельнинском уезде было создано ополчение, в которое ушло много дворян и крестьян. Среди дворян уезда был объявлен сбор денежных средств на нужды ополчения. Иван Николаевич в этом внушительном списке был вторым по величине средств, пожертвованных на это благое дело. Как истинный патриот, он со свойственной ему энергией развернул свою деятельность по снабжению армии продовольствием и фуражом. На свои средства в Ельне, в собственном доме, и в Дорогобуже в августе 1812 года открыл госпиталь и лазарет для раненых. За все эти благодеяния он получил награду.
«В доказательство благоволения к пожертвованиям, – говорится в рескрипте государя Александра I – жалую Вас кавалером ордена Святого равноапостольного князя Владимира 4-й степени».
Ельнинский уезд, к которому относилось Новоспасское, был одним из наиболее пострадавших в войне 1812 года. Многие имения были разорены, разграблены, сожжены, посевы уничтожены, поля вытоптаны. Ельня и Ельнинский уезд числились в документах «в числе значительно пострадавших». Эта стихия не миновала и Новоспасское. 30 августа 1812 года здесь действовал отряд французов-фуражиров из 70 человек. Они бросились грабить усадьбу, оранжереи, но храбрость и находчивость садовника остановили разрушение.
Благодаря А.А. Ивановскому время донесло до нас имя одного из верных Глинкам людей. Звали его Ермолай. Французы, найдя в погребах большой запас еды, вин и наливок, отпраздновали роскошный пир, и, конечно, для разнообразия вдребезги разбили большие зеркала и люстры и прочее, пустились разгуливать по имению. Войдя в оранжерею, один из французов опрокинул кадку с огромным чайным деревом, другой разбил несколько стёкол, третий принялся испытывать остриё сабли над редкими и ценными деревьями, остальные не отставали от буйства своих товарищей. Услышав шумный говор и гул разрушения, из дальнего отделения прибежал садовник. Увидев разрушения, Ермолай в отчаянии закричал и стал просить французов не разорять оранжерею, не губить редкие деревья. “Чем же они, сердечные мои, провинились перед вами. Лучше будет, если я всё сберегу в целости и сохранности, вы же полакомитесь”. И один из французов говорил по-русски и перевёл слова Ермолая. Насытившись фруктами, французы покинули усадьбу.
Священник усадебной церкви Иоанн Стабровский с крестьянами укрылись в храме и не допустили его разграбления, сохранили ценные вещи из дома Глинок. Л.И. Шестакова писала: «По возвращении в Новоспасское в 1813 году, родители нашли всё в сохранности, хотя из хозяйственных построек многое было разорено, дом уцелел. Имущество всё было ограждено и скрыто крестьянами. Они любили отца моего. Он не только обращался с ними человечно, но с радостью и любовью узнавал их нужды и помогал им».
Последствия этой войны для большинства усадеб Смоленщины были крайне разорительны. Помещики, желая восстановить усадьбы, закладывали свои имения в банк. Всё это сказывалось на их материальном положении. Смолянам помогало государство и благотворительные организации. Война нанесла значительный ущерб имению в Новоспасском, и Иван Николаевич предпринял всё для того, чтобы хозяйство было восстановлено. Дешевизна хлеба в урожайные годы и высокие цены при неурожае вовлекли большую часть дворян в значительные долги.
По окончании войны гражданский губернатор уведомлял правление Государственного заёмного банка о выданном «под №1288 свидетельстве помещику и кавалеру Ивану Глинке и жене его о разорении имения его, состоящего Смоленской губернии Ельнинского уезда в селе Новоспасское с деревнями в числе пятисот с одной души».
После войны Иван Николаевич активно занялся восстановлением усадьбы. Энергичный, умный, образованный хозяин перевёл помещичье хозяйство на прогрессивный, новый экономический путь. Всё это определило в Новоспасском и взаимоотношение Глинок к своим крестьянам. Лояльное отношение Глинок к своим крестьянам подтверждают свидетельства современников.
Он активно развернул предпринимательскую деятельность. Основой её стали хлебные поставки, казённые подряды и откупа. Коммерческие операции быстро разворачиваются. Он заводит конный завод, развёртывает ремёсла и промыслы, занимается строительством и благоустройством усадьбы. Было построено 12 флигелей для дворовых людей, слесарная изба, столярный и колёсный флигели, каретный сарай, людская изба, маслобойная изба, кухня-пекарня, два винокуренных завода, 2 кирпичных, конюшня на 2 отделения, скотные и птичьи дворы, мельница на Десне, сукновальня, медоварня, большая пасека, 21 амбар для зерна. На территории усадьбы находилось более 80 хозяйственных построек. На возвышенном месте была огромная оранжерея из нескольких отделений, в которых вырастали ананасы, абрикосы, персики, лимоны. Были теплицы, сараи для заграничных фруктов, виноградники, парники, громадный фруктовый сад. Всё это не по одному или по два, а по нескольку. Занимали они обширное пространство.
Иван Николаевич продолжил дело своего отца по благоустройству родовой церкви. В 1812 году по его заказу на Вяземском медеплавильном заводе был отлит 106-пудовый колокол. На колоколе имелась надпись: «К промыслу Божию ктитор капитан Иван Глинка отлил сей колокол в село Новоспасское, вес в нём 106 пудов. Заводчик Алексей Шервинин. Вязьма. 1812».
Крестьяне Глинок жили в деревнях Шатьково, Шуярово, Поповка, Баранец, Проверженка, Сазонов Починок, Буда. В 1830 году у Глинок было 660 душ крепостных, позднее более 700.
Иван Николаевич был заботливым и любящим отцом, думал о судьбе своих детей. Трое сыновей учились в Петербурге, дочери воспитывались дома. В 1813 году из столицы была выписана гувернантка Варвара Кламмер, которая подготовила старшего сына Михаила к поступлению в Благородный пансион Петербурга.
К домашним учителям и гувернёрам семьи предъявлялись особые требования: глубокие знания многих предметов, порядочность и, как самое важное, нравственные качества. У Глинок было 13 детей, четверо умерли в младенчестве, 9 детей они вырастили и воспитали достойными людьми. В семье царила атмосфера любви, заботы друг о друге, душевного покоя и взаимного уважения. Отец был непререкаемым авторитетом у детей. «Я не смел и помыслить прекословить отцу, несмотря на дружеское его общение со мной», – вспоминал композитор. По словам Л.И. Шестаковой «отец мой был от природы умный и по тому времени очень образованный человек. Очень любил семью и все свободные минуты от хозяйства и дел отдавал ей. Брата (Михаила) он особенно любил и радовался, что есть наследник».
В 1830 году Иван Николаевич подал прошение в Смоленское дворянское депутатское собрание о внесении детей в 6-ю часть дворянской родословной книги.
По совету зятя Я.М. Соболевского, человека образованного и имеющего прекрасную библиотеку, Глинка устроил в Новоспасском библиотеку и стал выписывать газеты и журналы.
Атмосфера Новоспасской усадьбы привлекала многочисленных гостей из разных усадеб. Кто же бывал в Новоспасском в гостях у Глинок? Из Лучесы и Шмаково приезжали Глинки, из Ельни – Нахимовы, из Руськово Дорогобужского уезда – Соболевские, из Сухого Починка – Стунеевы, из имения Беззаботы – Гедеоновы, из Уварова – Лесли, из Леонидова – Друцкие – Соколинские, из Ушакова – Римские – Корсаковы, из Покровского – Николевы и многие другие. «Иван Николаевич был большой хлебосол и жил открыто», – писал в своих воспоминаниях родственник В.А. Киприянов.
Эта жизнь требовала крупных источников дохода.
Хороший доход давали винокуренные заводы. В 1836 году сумма дохода в год была около 280 тысяч рублей ассигнациями. Среди лучших конных заводов Ельнинского уезда, как отмечалось в отчёте Главного Управления коннозаводства, назван завод в Новоспасском. Глинки продавали выведенных лошадей в Дорогобуже на ярмарке, которая проходила в пятницу перед Петровским днём и продолжалась неделю. Смолянам продавали до 800 лошадей из разных конных заводов. Славилась ярмарка и в Поречье, она длилась 5 дней, начиналась в 10-ю пятницу после Пасхи. В иные годы на неё привозили до 600 лошадей. Доход от продажи племенных рысаков тоже был значительным. Конечно, Иван Николаевич пользовался и заёмными средствами, как многие помещики. Он часто по делам бывал в Петербурге, где у него был круг знакомых среди деловых людей. Иван Николаевич имел дело с проверенными, надёжными партнёрами и пользовался их доверием.
М.И.Глинка писал в своих «Записках»: «Статский советник, известный петербургский делец, позднее сенатор В.В. Погодин, узнав, что батюшка желал предпринять важную операцию, он, основываясь на приобретённой родителем репутации человека сведущего и верного, сам явился к нему и, отрекомендовавшись, предложил быть в половине, вверив ему капитал до 500000 рублей ассигнациями для залогов. Приобретённая этим способом выгода впоследствии достаточна была для совершённого освобождения наших имений от долгов».
Часто дела требовали довольно долговременного пребывания его в столице, и он старался не разлучаться с сыном.
Композитор писал: «Отцу моему тогда было около 49 лет. Он был бодр, лицо блистало свежестью, хотя волосы были уже с достаточною проседью. Он очень любил меня и всех детей своих, со мною же обращался как с товарищем; поверял мне тайны и предположения свои, не скрывая радостей и огорчений».
Иван Николаевич на протяжении многих лет продолжал благоустраивать свою усадьбу и дом.
Имение жило натуральным хозяйством. Здесь были портные, башмачники, маляры, слесари, столяры, кузнецы, ткали ковры, плели кружева. «У нас было всё своё. Это было маленькое местечко, или городок», – с гордостью вспоминала Людмила Ивановна.
Пруды, оранжереи, теплицы, фруктовый сад, парк, пасека, многочисленные цветники – всё это радовало и восхищало. Но за всей этой красотой стоял ежедневный труд и усердие хозяина усадьбы и крестьян. Этот великолепный садово-парковый комплекс создавался годами. Всё, что питало творческую натуру композитора в родной усадьбе, чем жило его музыкальное воображение, что создавало необыкновенную атмосферу для творчества – было создано его драгоценным батюшкой.
«Рай земной» – так называл Новоспасское композитор.
Иван Николаевич не только обустраивал усадьбу, но заботился о бедных людях. В Новоспасском была богадельня, которую он содержал. В его доме воспитывалась сирота – племянница Александра Потресова, жила овдовевшая и разорившаяся сестра Мария Николаевна Зелепуга, брат Лука Николаевич, подолгу жили многочисленные родственники. Для всех в гостеприимном доме находилось место. Атмосфера в семье, бережное отношение друг к другу привлекали в этот дом родных и близких.
После смерти отца Иван Николаевич был ктитором родовой церкви, то есть содержал храм на свои средства, вместе с супругой Евгенией Андреевной крестил детей священника, детей дворовых людей и крестьян. Своими делами и поступками он завоевал всеобщее доверие и уважение.
Сосед Глинок по имению, правитель губернской канцелярии, литератор Андрей Андреевич Ивановский, часто бывавший в Новоспасском, писал: «Иван Николаевич Глинка был с живым, приветливым и откровенным характером, он соединял верный и образованный ум, неутомимую деятельность и строгие правила чести. Везде, где требовались жертвы для общей и частной пользы, он всегда являлся во главе друзей человечества. С редким умением отыскивал он безвестные таланты, и со всею заботливостью, самым лестным образом поощрял их и давал им ход; одним словом, он умел радовать и возвышать всё его окружавшее, всё до чего ни касался. Неизменно был добрым семьянином, лучшим другом и полезнейшим гражданином».
Хозяйственные дела, большое семейство, постоянные заботы подорвали его здоровье. После тяжёлой и продолжительной болезни Иван Николаевич скончался 3 марта 1834 года на 57 году жизни. Композитор был в то время в Берлине. Позднее он вспоминал: «Это известие поразило меня, тем более, что хотя и писали, что отец был болен, но в таких терминах, что я никак не мыслил об опасности». Похоронен Иван Николаевич возле своей родовой церкви в Новоспасском. Сохранился памятник на его могиле.
Особое место среди всех, кто окружал композитора в детстве и молодости, занимал его драгоценный батюшка – неординарная и цельная личность. И ещё долго его дети и внуки пользовались тем, что было создано, с любовью обустроено Иваном Николаевичем Глинкой.
Природа, помнящая бывших хозяев усадьбы, ландшафт, парк, пруды и поныне привлекают в усадьбу Глинок гостей из разных уголков нашей России. Какое здесь раздолье! Сколько пищи для ума и вдохновения!
Зоя Перепёлкина,
Музей-усадьба М.И.Глинки,
с. Новоспасское.
Оставить сообщение: