Ельнинский выступ
По словам историков, в июле 1941 года нацистское командование, с учётом своих успехов в первые дни агрессии против Советского Союза, практически не сомневалось в возможности в сжатые сроки разбить Красную Армию и захватить Москву. Согласно гитлеровскому замыслу, решающее значение в войне должны были иметь действия на смоленско-московском направлении. Советские войска здесь оказались в сложном положении: они выдвигались из глубины СССР, не успевая завершить сосредоточение и развёртывание к моменту начала боёв с немцами. Поспешно занятые и не подготовленные в инженерном плане позиции не позволяли организовать устойчивую оборону. В этих условиях 19 июля 1941 года немецкие войска смогли захватить город Ельню Смоленской области.
«Нацисты создали так называемый Ельнинский выступ. Он был опасен развитием дальнейшего гитлеровского наступления и потенциальным окружением частей Красной Армии, а также возможностью ускорить продвижение к Москве, до которой оставалось всего около 300 км», – рассказал cпециалист-историк Музея Победы Александр Михайлов.
По словам специалистов, Ельнинский выступ позволял немцам контролировать важное пересечение дорог, а также, благодаря удобному рельефу, накапливать силы для развития наступления вглубь советской территории.
Прекрасно осознавало угрозу, исходящую от расположившихся в районе Ельни гитлеровских войск, и советское командование. Силы 24-й армии Резервного фронта под командованием генерал-майора Константина Ракутина отчаянно контратаковали. Враг не смог продолжить продвижение вперёд, но позиции под Ельней не сдавал.
«Особенно напряжённое положение в районе Ельни, где противник ведёт упорные атаки со всех сторон… Огонь артиллерии противника невыносим… Можно рассчитывать, что удача наступления на Рославль облегчит положение у Ельни. Не сдавать Ельню ни в коем случае», – писал в июле-августе 1941 года в своём дневнике начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Франц Гальдер.
В конце июля 1941 года командующим Резервным фронтом Красной Армии был назначен генерал армии Георгий Жуков, занимавший до этого должность начальника Генштаба. Под его руководством началось планирование новой наступательной операции под Ельней.
«21 августа Жуков приказал войскам временно прекратить наступательные действия и готовиться к нанесению удара в направлении Ельни с её последующим освобождением. Создавались три ударные группы и мощная ударная группировка артиллерии. Основную роль в проведении операции должна была сыграть 24-я армия», – рассказал военный историк Сергей Перелыгин.
Н.Карюкина. Под Ельней. 1941 г.
“...Наша гвардейская тяжелопушечная бригада прорыва после очередного ожесточенного сражения с врагом стояла в лесу. Раненые все прибывали и прибывали. В основном ранения были тяжелые, бойцы не могли передвигаться самостоятельно и их доставляли на носилках. Скоро стало понятно, что своими силами мы не обойдемся: нужна врачебная помощь. В общем, предстояла поездка в Ельню, там располагался ближайший госпиталь. Дали мне санитарную машину, помогли разместить в ней тяжелораненых и сказали: «С Богом!». Никогда не забыть мне этой дороги. Ехали под беспрерывным обстрелом. Тут и там ухали взрывы, осколки били по броне, стонали и кричали раненые. С шоссе мы свернули на поле и практически сразу попали в воронку. Водитель никак не мог вытащить машину. Не знаю, сколько бы пришлось провозиться, не окажись рядом нашего танка (мы ведь были, по сути, на поле боя). Танкист нас пожалел: подцепил машину с красным крестом и вытащил на ровную поверхность. Кое-как мы пересекли поле и въехали в город. Отыскали госпиталь, а нас там не принимают. Говорят, что не успевают оказать помощь уже поступившим раненым. Действительно, все вокруг было заставлено носилками с истекающими кровью бойцами. Но я получила задание доставить наших солдат в госпиталь и проконтролировать, чтобы им была оказана врачебная помощь, и обязана была это задание выполнить. Нашла начальство. Требовала, просила... Наконец, мне сказали: «Оставляй раненых. Примем».
Увы, не всем бойцам, которых мы везли, понадобилась помощь. Многие от кровопотери, тряски и боли умерли. Там, в госпитале, я впервые поняла, какой страшной ценой достаются победы над врагом. В том далеком 41-м под Ельней было разгромлено несколько фашистских пехотных дивизий. Этот успех вдохновил всю армию. Хорошо помню, как Военный совет фронта поздравил 24-ю армию с блестящей победой и призвал нас к новым боевым подвигам. Мы этот призыв услышали и продолжали беспощадно бить врага, не жалея собственной жизни...”.
Неизвестно, где было сделано это фото. Известно лишь, что большинство из этих людей сложили головы под Ельней.
Встретились на слёте партизаны
Все дальше и дальше по времени уходят от нас грозные события Великой Отечественной войны. И чтобы не быть «Иванами, не помнящими родства», нынешнее поколение должно знать свою историю: без прошлого – нет будущего, а значит нет и настоящего.
«Березовое полено кололось, как стеклянное, под ударами топора…
Василий Васильевич заиндевелой варежкой вытер нос, опустил топор и оглянулся, со стороны села по дороге, бледно синевшим санным следом шел в ушастой шапке низенький паренек, вернее, катился, расстегнув полушубок, размахивая в помощь себе руками…
Этого паренька звали Андрей Юденков».
Так писал в «Рассказах Ивана Сударева» известный русский писатель Алексей Николаевич Толстой.
Василий Васильевич – это Казубский, командир партизанского полка имени Сергея Лазо, Андрей Юденков – комиссар этого полка.
Сам Юденков в своей книге «В тылу врага, вблизи от фронта» пишет о себе, что он был тогда «… длинный, страшно худой, с ввалившимися щеками и запавшими огромными глазами человек, одетый в неописуемые лохмотья».
И вот каким увидели его спустя двадцать три года, в 1965 г., в Ельне, на слете партизан полков имени 24-й годовщины РККА и имени Сергея Лазо. Высокий, худощавый, изрядно поседевший, в светлом гражданском костюме, он, казалось, ничем не был похож на отчаянного партизанского комиссара Андрея Юду, наводившего ужас на фашистов. И вот раздается его команда:
– Полк, смирно! Равнение на Знамя!
И сотни людей, как некогда в партизанском лесу, застыли в строю, заслышав знакомую команду. Бывшие комбаты, командиры рот, взводов, рядовые бойцы, давно отвыкшие от партизанских троп, костров и землянок. А рядом с ними женщины в платочках, мальчишки и девчонки в красных галстуках (в составе пионерской организации там посчастливилось побывать и мне, ученице школы № 1 имени М.И.Глинки Ире Рябченковой, и которая в то время даже подумать не могла, что в далеком будущем, работая в музее, ей представится возможность общаться с этими легендарными людьми), а также родные и близкие тех, кто остался лежать в братских могилах в Мутище, Замошье, Ельне и других местах.
Полк смотрит на свое Боевое Знамя. Возле него скромно стоит невысокая седая женщина с букетом цветов. Она с трудом сдерживает волнение. Это жена покойного командира полка Василия Васильевича Казубского Александра Матвеевна Степочкина. Ее руками и руками жены комиссара Натальи Григорьевны Юденковой вышито это знамя в суровые дни сорок второго.
А Боевое Знамя полка имени 24-й годовщины РККА в те же суровые дни оккупации вышили отважные девушки из деревни Сос Тося Романова и Маруся Медведченкова. 18 марта сорок второго в деревне Замошье от имени боевых друзей его приняли командир полка Федор Данилович Гнездилов и комиссар Гаян Суфамирович Амиров. Они тоже прибыли сюда в Ельню на партизанский слет, где встретили многих из тех, с кем громили вражеские гарнизоны и делили все тяготы партизанской жизни. В свое время они мужественно встретили великое горе своей Родины и остались верны ей и тогда, когда пробивались из вражеского окружения, и когда брались за оружие в суровых условиях оккупации.
В сводках Совинформбюро есть сообщения о славных делах партизанских полков имени Сергея Лазо и имени 24-й годовщины РККА. Вот одно из них:
«Партизанский отряд имени С.Лазо, действующий в одном из районов (Ельнинском – прим. автора) Смоленской области, за последние три недели боев нанес серьезный урон немецко-фашистским оккупантам. Партизаны совершили несколько налетов на подразделения немецких войск и истребили свыше 600 гитлеровцев, 89 немецких солдат взяты в плен. Отважные советские патриоты уничтожили 15 автомашин с пехотой и военными грузами, взорвали 2 моста, вещевой склад с боеприпасами. Разгромив охрану немецкого обоза, партизаны захватили 60 подвод, груженых пулеметами, винтовками, пистолетами и патронами, и 300 комплектов обмундирования».
Так сообщало Совинформбюро в начале сорок второго года. А сколько было таких сообщений, и какой героизм, какие жертвы партизан скрываются за этими скупыми строками сводок Совинформбюро!
А в воспоминаниях Героя Советского Союза генерал-полковника Павла Алексеевича Белова, командовавшего кавалерийским корпусом во время рейда по тылам врага на Смоленщине, читаем:
«Личный состав полка имени 24-й годовщины РККА очень хорошо действовал в кровопролитных боях, развернувшихся в конце мая – начале июня, когда гитлеровцы предприняли большое наступление, чтобы очистить свой тыл от советских войск. Отбивая атаки фашистов, полк удерживал оборону на участке более 60 километров по фронту».
Затем, говорится далее, полк перешел в наступление, занял ряд населенных пунктов, разгромил штаб 430-го пехотного полка гитлеровцев и ликвидировал наметившийся на этом участке прорыв противника.
«В течение всей зимы, – пишет П.А. Белов, – партизаны полка имени 24-й годовщины РККА вели бои на территории межу Ельней и Спас-Деменском. Дальше к западу железная дорога и большак контролировались партизанами Глинковского района и полка имени Сергея Лазо. Партизаны препятствовали расчистке железной дороги (ее занесло снегом), и движение совершенно прекратилось…».
Так и не удалось гитлеровцам использовать ни железную дорогу, ни большак для доставки грузов и пополнения в 4-ю полевую армию.
Два дня длился партизанский слет в Ельне и ее окрестностях. После митинга в Ельне бывшие партизаны жгли костры в березовой роще, вели задушевные беседы о днях минувших, о жизни в мирное время, обменивались адресами, а затем посетили места былых боев, возложили венки на могилы своих боевых товарищей.
Ирина Докина.
Оставить сообщение: