Некто, с явно растерявшей часть букв фамилией, Н.С.Пыников – из интернетовских авторов, рассказал свою историю, на которую и я тоже не смог бы не обратить внимание. Речь о том, что ельнинские жители летом 2005 года заметили у кладбища призрак, который получил у них название Черного монаха. Виденный многими, он ни от кого не скрывался, часто приближался к ближним домам и только у них растворялся в сумеречном мареве. Воспользуемся вольной реконструкцией события. Тема не так проста и развлекательна, как представляется на первый взгляд. Впрочем, по порядку.
Николай Семенович загорелся замеченной странностью так, что, прихватив бинокль, однажды сам решился прояснить, насколько рассказанное ему связано с реальностью. Убедился. И даже попытался приблизиться к увиденному: «Черный монах, – рассказывает сетевой очевидец, – не оглядывался. Я шел за ним до ближнего овражка, где он стал спускаться вниз. Я ускорил шаг, чтобы догнать видение, которое плыло в 50 метрах от меня, но растворилось в воздухе прямо у меня на глазах». Далее следует, что местное духовенство, к которому наблюдатель обратился за поддержкой, откликнулось на просьбу наблюдателя, провело молебен и установило у кладбища, как водится в таких случаях, большой охранный крест. Рассказы о явлении прекратились.
Зато местные подростки затараторили, что у креста появились то ли столбики, то ли шары со свечением, то ли еще что. Молодь швыряла в эти новоявления палки, камни, что последствиями не отзывалось. Со временем и это затухло. «Думаю, – заключает рассказчик, – душа монаха, наконец-то, обрела покой».
А теперь о названии селения, в котором имела место история с Чёрным монахом. Мне оно, кстати, до боли знакомо по годам детства и юности. Это Ельня, но только не смоленская, речь идёт о селении под таким названием, что расположено на территории Бородинского музея-заповедника в Московской области, неподалёку от которого проходил когда-то старинный Смоленский тракт. Сегодня четко видно и то, что Ельни между собой связаны не только своим названием. Например, две из них, или больше, расположены на одной дороге – Старой Смоленской, или Еленевской (Ельнинской), которая слилась с Новой Смоленской. Как раз у места странной встречи. В свою очередь, конкретно этот сиамский двойник заканчивается, или начинается, у бывших парадных ворот Московского Кремля – Боровицких.
Как в реальности могла выглядеть местность? Немножко пылкого воображения, чуть остывшей памяти из «Гусарской баллады» Э.Рязанова, «Войны и мира» С.Бондарчука, образов с полотен В.Верещагина с их сюжетами войны 1812 года, немножко от киноролей актера И.Костолевского, и сложится достаточно полный ее образ – Старой Смоленской дороги. Понятно, что у каждого из нас он будет своим, но приблизительно таким, как на этом вековом снимке придворного Николая II – фотографа Сергея Прокудина-Горского – создателя, ни много ни мало, мировой цветописи.
Но нам важнее, что на ельнинском стыке Старой и Новой смоленских дорог, повторюсь, обозначил себя наш призрак монаха. В возможности его появления нимало не сомневаюсь. И не в молочном, размыто-туманном, серебристом, как чаще всего бывает, а именно в черном виде, что, согласно древним оккультным практикам, подается как знак темных сил. Тех, что онкологической опухолью разрослась по миру с дьявольской подачи католического монаха Игнация Лойолы.
Считалось, и по-прежнему считается, что во всей своей полноте такие знания могут быть оценены только особо допущенными к нему знатоками, избранным кругом лиц. Фашистской верхушкой Германии к таковым причислили войска, известные как СС. Особо тренированные, с правильно, по замыслу создателей, повернутыми «котелками», когда важно, не как и что «варят», а как исполняют приказанное. Их выдрессировали, одели в особую форму строго черного цвета и заставили проводить в жизнь не к добру помянутые идеи. Казалось, что все идет так, как мечталось затейникам. До сих пор мечтается. Не случайно Гитлер называл соратника Гиммлера – автора и исполнителя обновленной идеи – «мой Игнаций Лойола».
То же ныне с так называемыми черными линиями современных электронных информационных сетей, по которым общаются между собой тайные властители мира. Если оценивать эту практику под таким углом, то заметим, что кое-что в русле уже ушедшей в прошлое и текущей истории становится очерченным с большей ясностью. Что именно?
Знаем и помним, что верхушка Германии, создав свой знаковый корпус опричников, закономерно пустила его в действие. В самый первый критический период Великой Отечественной войны. То есть осенью сорок первого, в боях под Ельней смоленской. Время было дорого обеим сторонам столкновения. Но его хватило, чтобы эту надежу в дым разгромить, поскольку элита для реального боя практически оказалась непригодной. И с миром упокоилась на ныне снесенном ельнинском фашистском кладбище.
В дни пылкой и мало о чем еще думающей юности играл на тех буграх в футбол. Было не очень удобно, бугры закономерно сравняли. Того вида, что на снимке, уже не видел. Знал только, что оно такое в этих местах далеко не единственное. Но речь о том, что уцелевших соискателей чести такого покоя не столько отправляли на фронт, сколько приобщали к охранным функциям особой нацистской важности. Как покрытый клеймом вечного позор Бабий Яр в Киеве.
Если называть вещи своими именами, то смоленская Ельня, помимо давно известного, еще и умерила пыл рядовой фашистской элиты. Тогда даже лидерам Штатов стало понятно, что войну Германии с Союзом они если еще и не проиграли, то в скором времени это станет реальным фактом истории. Сталось, что мир и увидел – с облегчением и без иллюзий. О таком повороте обстоятельств подробнее рассказывал в очерке о творчестве американского военного фотожурналиста Маргарет Бурк-Уайт. Точнее, о серии удивительных по степени предвидения ее ельнинских снимков. Когда даже маршал Г.Жуков еще толком не понял, что на самом деле произошло. Разобрался, но позже. Мы же о том, что призраки имеют свойство возрождаться.
Еще одна в этой связи мистическая подробность маячит перед глазами. За бои у смоленской Ельни часть наиболее отличившихся воинских соединений Главком удостоил имени «Ельнинских», тогда же в политическую практику было возвращено наименование гвардейских частей. Два года спустя именно они, с гвардейскими знаками на броне, гвардейскими лентами на наградах, и освободили Киев. На фоне нынешнего президентского законодательного запрета на Украине 17 мая 2017 года георгиевского знака и ленты, это выглядит весьма показательно, означая, что в испокон веков русском городе сегодня хозяйничают нацисты – под чужие напевы, что не знак таланта, а скорого освистания исполнителей. Какие бы рулады ими ни выводились.
Что касается ельнинских неожиданностей, то они подводят нас к закономерному вопросу. А сколько этих «Ельней» на самом деле – было в прошлом и остается сейчас? Не знаю. Знаю только то, что за второй Ельней есть еще и третья, четвертая…
Но прежде вернусь к монаху, напомнив, что «вторую» Ельню поставили на окраине Бородинского поля с его военными событиями, не менее уникальными по вбросу в пространство колоссальнейших объемов человеческих эмоций. Во всём их цветовом окрасе. Или, кому как нравится, энергией человеческих страстей, не нашедших по причине черноты своего пристанища в том срезе бытия, что называем мистикой, ирреальностью, фантазией, погрешностью в восприятиях и много как еще. Тем не менее, явление давно привлекло к себе внимание не только любопытных – да и трудно не привлечь – но и исследователей очень серьезного уровня. Тех, кто профессионально занимается этими самыми призраками.
С одним из них, Аскаром Акаевым, знаком с наших общих питерских времен. Позднее, в нынешней киргизской столице, в лаборатории на то время Фрунзенского политехнического института, тогда еще только будущий академик РАН показывал мне некие голограммы, видовые образы которых выставляли помянутого выше монаха лишь жалким подобием ныне уже возможного. Равно как и образы исследователя-любителя геофизика Генриха Силанова, что осознанно «отловлены» им специальным фотоаппаратом собственной конструкции. Эти миражи выглядели не столь эффектно, как натура на ельнинском пленэре, тем не менее, и они будоражат сознание зрителей тайной окружающего бытия.
Что отлавливал? Смотрим фото. На левом снимке видим самого исследователя рядом со снимком некой призрачной сущности.
Почему в размытом виде, уже понятно. Своей камерой исследователь снимал ночью, а для закрепления образа требовалась длительная выдержка. Шевеление доводило картинку до образа классического призрака. Но аппараты с короткой выдержкой позволили подвести изображение от призрачно-сумеречной размытости к почти идеальной четкости. Равно как и оформить вывод, что эти миражи имеют строгий визуальной вид. Больше того, их можно осмотреть со всех сторон, в движении, и даже в богатстве цветовой гаммы. Мне самому такой призрак попался в Египте – в храме коптской православной церкви. Я уже публиковал его в нескольких своих изданиях. И это та реальность, которая нас окружает. Считаться с ней или не считаться, признавать – не признавать – значения не имеет. Это наше окружение. И проблема тех, кто этого не понял.
Правый силановский снимок еще любопытней, поскольку представляет дерево на берегу Хопра, где исследователь проводил свои опыты. Он считал конкретно это место некой аномальной зоной. Скорее всего, так оно и есть.
Чем любопытней? Тем, что дерева давно уже нет, но оно представлено в разные периоды своей жизни и в двух своих разновременных кронах – давней, что отпечаталось силуэтом тени, требуя большей технической выдержки, и более четкой поздней, которой уже тоже давно на самом деле нет – все исчезло за временным срезом. Классическая голограмма по сути означает, что видовое изображение можно извлечь из практически любого временного ряда. Чем, собственно, Генрих Михайлович и занимался в последние годы своей жизни. У него есть изображение этого же самого места того периода, когда вблизи Воронежа росли некогда реликтовые пальмовые леса. То же и в отношении человеческих портретов, что, собственно, доказано: в информационные глубины древности любой отдаленности войти возможно. Законы мироздания это позволяют. Дело за малым – опытом, его осмыслением и созданием технологий, которые позволят все это делать. Получится? Нимало не сомневаюсь. Дело только за тем, когда дозреем? Завтра ли, а может через сотни лет. Потерпим?
Теперь о том, почему сделал акцент на помянутых ельнинским исследователем разноцветных «столбиках-шариках», что нелюбезно были приняты молодежью? Дело в том, что я сам столкнулся с ними во время своей китайской поездки, обнаружив в еще пленочном кадре странные шаровые образования очень сложной организации. Со временем научился их «вызывать» и фиксировать. Переход на «цифру» процесс упростило и сделало легко доступным. Тем более, что шаровые странности, которые иногда зовут плазмоидами, что, по сути, не совсем верно, лучше обозначать придуманным немцем Клаусом Хайнеманном обозначением «орбы».
Почему связываю голограммы миражей с этими шарами. Все просто. Когда у своего азиатского обиталища, поздним вечером, почти ночью, пытался снимать эти самые орбы, то вместо привычно ожидаемого шара вдруг обнаружил изображение молодой женщины в платье семидесятых годов. Ни в тот вечер, и никогда ранее ничто подобное в электронике аппарата не отмечалось. Зато связало сами шары с голографическими миражами. Стало понятным, что одно каким-то образом связано с другим. Такие шары могут заявить о себе на улице, в комнате, в Азии, в Европе, днем, вечером. Днем чаще всего натыкался на них в ельнинских заброшенных или почти заброшенных деревнях. Попадались в лесу у изгаженных древних курганов, у все еще отчетливо видимых транспортных следов волочной и речной систем. Например, у села Кондраты, в лесу у Волкова-Егорья, у Павлово, у малой родины скульптора С.Т.Коненкова села Караковичи, у Оболоновца. Короче, где только не видел.
Что это за странности такие? Говорят разное: остатки следов реликтовой материи, неисследованных свойств электромагнитных полей, грязи на фотооптике, работы радиолокационных приборов, проявление душ ушедших за чертой материального мира. Может быть заявлено все, что угодно. Нет только одного: внятного объяснения, так что же это на самом деле? Хочу сказать только то, что устройство окружающего нас мира намного сложнее наших о нем представлений. Особенно по энергоинформационной линии. Той, которую сегодня принято называть феноменом памяти Поля – информационного, что дает понять: все наши и Природы следы остаются с нами.
Общеизвестна и такая теория. Под поверхностью всей планеты проходят геометрические энергетические лей-линии, переносчики таинственной космической энергии. Звёздные дороги известны как места силы. Слово «лей» переводится как расчерченная земля. По этим леям в древности определяли направление дорог и тропинок. И энергетика этих линий была настолько сильна, что дорога сама как бы «несла» умелого спутника.
Вначале леи возникли как доисторические торговые пути для перевозки соли, кремния и керамических изделий. Впоследствии они получили культовое значение.
Для НЛО леи играют роль эфирных «трамвайных» линий, снабжающих энергией космические корабли. Заодно по ним в глубокой древности ориентировались корабли пришельцев с других планет.
И самое главное – на этих леях строились языческие капища, храмы разных религий и города: Иерусалим, Вавилон, Рим, Афины, пирамиды Гиза.
На вышеперечисленных лей-линиях (в местах их пересечения) стоят, несомненно, наша (например, с Бородинским полем) и другие Ельни, и как-то между собой связаны. Существует незримая духовная связь между городом Ельней и Бородинским полем. Здесь, безусловно, и концентрируется особое информационное поле.
Со всем сказанным выше можно спорить, и отыщется немало умников, готовых вплести любого хвоста в опровержение приведенных доводов и дополнение таких же новых. Все так. И в природе человека, особенно из тех, кто не особо обременен познаниями. Тем не менее, есть в данном текстовом раскладе отсыл к еще одному призраку, с реальностью которого спорить сложно. Лучше обратиться к доводам нечаянно обнаруженной ельнинской многовариантности. Сколько их – поселений с названием Ельня, на территории Евразийского пространства? Только по Белоруссии название зафиксировано в Ганцевичском, Лидском, Щучинском, Хотимском районах. Список продолжен в Красногвардейском Крыму, в Можайском, Гагаринском, Руднянском и иных районах Смоленской области, в Унечском – Брянской. Ельня также есть в Ногинском районе Подмосковья, фактически продолжая Смоленскую дорогу в сторону Нижнего двумя ельнинскими поселениями на территории области. Сколько их насчитывалось на самом деле не в очень еще далеком прошлом, требует сложного дополнительного исследования. А еще есть притоки Березины, Немана, Сожа с таким же названием, как и несколько озер в лесных чащобах.
Само это название Ельня принято соотносить с елью, что с приложением к рекам и озерам стыкуется, согласитесь, не очень округло. Скорее, нелепо. Наличие немалого числа Ельней и их характерное расположение – прямое, убежден, свидетельство существования некой дорожной системы в активной фазе ее деятельности. Дорога закономерно сместилась, ушла в стороны от болот и лесов, приросла селениями с новыми названиями. Но след остался. В том числе в виде столь экзотической формы – призраков, как отметин былого. Что скрыто в самом этом слове Ельня? Скорее всего, оно пришло из санскрита, из индоиранской древности, и с елью, как ныне трактуется любителями легких дорог, ровным счетом никак не связано. Это тоже след прошлого, его, как и Чёрный монах, как след отживших свое веток дерева на силановском снимке, что как и все иное – такое же, требует к себе внимания. Поймем смысл – откроем массу любопытного. О самих себе, и самим себе. А пока лишь пытаемся…
Александр Маслов,
журналист, писатель.
Июнь 2017. Смоленск.
Оставить сообщение: